Фотографию старой гуцулки в традиционной одежде с люлькой видели многие – она узнаваема и в Украине, и за границей. В некоторых городах, например – в Ивано-Франковской области, она украшает фасады. Имя этой женщины известно всем жителям Верховины на Прикарпатье. Кого ни спроси, прозвучит уверенный ответ: «Так это ж Чукутиха»! Правда, кто такая эта загадочная Чукутиха, где жила и как ее на самом деле звали, долгое время оставалось тайной…
Пока за дело не взялся исследователь с Верховины, старший научный сотрудник филиала научно-исследовательского института украиноведения Иван Зеленчук. В 1990-х мужчина, с детства слышавший поговорки с упоминанием прозвища «Чукутиха», задался целью установить ее личность.
«Как Чукутиха» – это комплимент
“Моей бабушке делали комплимент, когда она завивала локоны: «Так кучері викрутила си, єк Чукутиха», – рассказывает 69-летний исследователь Иван Зеленчук. – О том, кто умел и любил петь, говорили: «Ади, любит співати, єк Чукутиха», красиво и опрятно одевается – «вбраласи, єк Чукутиха». Если муж с женой гуляли вместе, ворковали – говорили: «Ади, ходєт, водєтси, як Чукут с Чукутихов». Это было нечастое явление – у каждого дела, и вот так праздно гулять и разговаривать у людей просто нет времени. Так что о Чукутихе я слышал с детства, и стало интересно – кто же это на самом деле… Одно утверждали все – никто не одевался так «файно» (хорошо. – Авт.) и не пел так красиво, как она…”.
Следы Чукутихи, о которой знали все, но никто ничего конкретного, затерялись во времени… С момента ее смерти прошло около ста лет. Поиски растянулись на два десятилетия.
Устные предания
Дело в том, что сведения об интересных жителях, легендах края, на Гуцульщине и по сей день часто хранятся только в устных пересказах – никто не записывает. В начале пути у Ивана Михайловича было только прозвище героини фотографии – Чукутиха. Из этой скупой крохи информации он и начал разматывать клубок, ведущий к тайне старой гуцулки…
“Фамилия у нас ничего не значит, важно знать местное прозвище, – объясняет Иван Михайлович. – Вот вы, к примеру, Наталья, но если вы вышли замуж за Мыколу, то вы уже – Мыколиха, а никакая не Наталья. Никто в селе и не знает, что вы – Наталья. А фамилию меняют сразу, как замуж выходят. Вот и эту гуцулку знали только как Чукутиху – супругу Чукута. Это тоже прозвище”.
Оказалось, что таких «родов» в этой местности несколько. Иван Михайлович объезжал горные села, где жили люди с прозвищем Чукут или Чукутиха, но находил не тех. Зато иногда случайно натыкался на своих же, незнакомых ранее, родственников – в одном из сел нашел двоюродного брата бабушки.
“Научный глубокий подход мне не помог, работал по другой методике. Показывал фото старой гуцулки и спрашивал: «Не знаете, кто это?» – продолжает Иван Зеленчук. – Что-то люди рассказывали, но все было не то. Пока не нашли мужчину 1920 года рождения, фамилия – Кумлык, коренной житель Верхнего Ясенова возле Верховины. Он в ответ засмеялся: «Такое спрашиваете – я ж был на ее похоронах. Ее все знают». Он отправил нас к людям моложе, которые подтвердили…”.
Вскоре нашли подтверждение паспортного имени Чукутихи в метрике – Мария Кречунек. Она родилась 26 апреля 1836 года в этом же селе, но на правом берегу Черемоша. Вышла замуж в 31 год и перебралась на левый берег. Мужа звали Йосип Полек, а прозвище его было Чукут, что означало скрытный характер, или замкнутость.
Кто стал реальной героиней фото, Иван Зеленчук искал 20 лет. Суспільне Карпати
«Мыкола, так ты ж – правнук Чукутихи!»
Отсюда ниточка привела к дочке Чукутихи, которая руководила церковным хором, а от нее – к ее дочке, которая тоже вела хор. Вскоре Иван Зеленчук появился перед домом руководителя единственного в стране ансамбля музыкантов, играющих на дрымбе (язычковый щипковой инструмент. – Авт.), – Николая Максимьюка.
“Мыкола, так ты ж – правнук той самой Чукутихи!”,с порога заявил Иван Зеленчук.
Тот оторопел. Вынес фотографию своей бабушки – одно лицо. Да и сам музыкант похож на прабабку… Начали расспрашивать старожилов рода – те подтвердили, что Чукутиха – их прямая родственница…
“Может, в целях безопасности не очень-то рассказывали о предках – чтобы не давать точную информацию про род, ведь так легче навредить, а может, внуки и правнуки невнимательно слушали, – размышляет Иван Михайлович. – Парадокс, но, когда рассказывает чужой, внуки и правнуки слушают с открытым ртом, а когда родственники – с «закрытыми ушами»”.
Нашли и захоронение на старом сельском кладбище возле церкви, где покоится Чукутиха. Без креста – на тот момент на могиле лишь камешки лежали, но сейчас уже стоит памятник с той самой знаменитой фотографией.
Одну хату отдали в музей, во второй – его открыли
Прозвище «Чукутиха» на Прикарпатье стало нарицательным. Если семья счастливая, говорят: «Живут, как Чукут с Чукутихой». Пара, давшая народу Карпат множество поговорок, воспитала пятерых детей и прожила вместе 50 лет душа в душу.
“Чукутиха была известной на весь регион свадебной певицей, – рассказывает Иван Зеленчук. – Она сама была из рода, связанного с искусством, так называемая гуцульская аристократия. Семья – музыканты, певцы, танцоры, один – философ. Так что подтвердились наши догадки, что и род у нее был непростой, интересный”.
Чукутиха хоть была не единственной певицей в области и районе, но самой известной. Люди знали – если придет она, значит, свадьба пройдет успешно.
“Есть феномен гуцульской свадьбы. Кинорежиссер Александр Довженко, когда впервые в 1939 году к нам пришел, сказал, что в жизни еще не видел такого события, как гуцульское «весіллє» (свадьба. – Авт.), – продолжает Иван Михайлович. – Хотя прекрасно знал традиции украинских свадеб. У нас на гуцульской свадьбе нельзя петь кому что хочется – только обрядовые «співанки». Первый день – по смыслу связанные с началом свадьбы, на второй – с венчанием в церкви, на третий – с появлением молодой семьи. Нет хорового пения – только индивидуальное. Чукутиха была той певицей, что трое суток пела, ни разу не повторяясь, и знала весь репертуар напамять. Феномен украинского пения – это то, чем мы бы тоже могли хвастаться, как достижениями в других отраслях”.
Родительскую хату Чукутихи забрали в музей под открытым небом во Львове, а в той, где она с мужем воспитала пятерых детей – на другом берегу, ее правнук открыл музей. В сундуках отыскалось множество фотографий знаменитой родственницы…
Правнук Чукутихи на ее могиле, на которой разместили знаменитую фотографию старой гуцулки. Суспільне Карпати
За премию за фото купил дом
Пожилую, но сумевшую сохранить красоту и достоинство женщину из горного региона запечатлел фотограф Николай Сеньковский. На тот момент ей было 90 лет. Фотограф поставил своей целью показать миру гуцульские типы.
“Его фото имеют научную антропологическую ценность, – считает Иван Зеленчук. – За снимок Чукутихи он получил Гран-при на выставке в Париже и купил себе дом в Верховине. Сам из Полтавщины, но остался жить здесь – сначала влюбился в дочку священника, а потом женился на учительнице местной школы Евгении Полищук. Его сын прожил 85 лет, жил во Львове – сейчас там живут его внучка и дочь. Мы с ним были дружны. На Прикарпатье Николай Сеньковский приехал во время Первой мировой войны. Зарабатывал тем, что делал почтовые открытки и портреты. Он сделал то, что Сергей Параджанов в кинематографе – открыл Гуцульщину и показал нас миру – рассказал в своих фотографиях, что есть такие люди, гуцулы, – украинцы, которые живут в Карпатах. А второй раз о нас миру рассказал Сергей Параджанов («Тени забытых предков» – фильм 1964 года о двух враждующих гуцульских родах, который снимали в Карпатах. – Авт.)”.
Фотография «Старая гуцулка» обобщает образ женщин Карпат старшего возраста. Но есть и другие, не менее известные, тоже авторства Николая Сеньковского. Это – «Парижанка Карпат», ее еще называют «Мадонна Гуцульщины». Моделью послужила Евдокия Храпчук.
“Эта фотография изображает женщин среднего возраста, на которых все держится, – продолжает Иван Зеленчук. – Я годами искал героиню фото, не поверите – оказалось, это первая соседка моего деда! Пока я еще был в поисках, напечатал это фото и подарил сестре моей матери – она еще была жива. А она: «А откуда у тебя доця Тымофийчукова?!» А мы ж годы уже ищем, кто это! А оказалось – ближайшая соседка…”.
Оригинал дочка выкупила – по цене коровы
Удалось найти даже оригинал портрета размером метр на метр, напечатанный в Варшаве. Его выкупила дочка Евдокии Храпчук – фото хранится в семье.
“У меня аж мурашки по коже пошли, когда увидел, – откровенничает Иван Михайлович. – Заплатила за него дочка, как за корову – 200 злотых. Корова для гуцула – это единица измерения достатка. Если есть одна корова – бедным уже не назовут. А чтобы считаться добрым газдой (хозяином. – Авт.), надо иметь три коровы. Даже есть выражение такое – если человек переживает, что что-то дорого обойдется, говорят: «Да не бойся, корову не будет стоить»”.
Евдокия Потяк-Храпчук в Жабье (так до 1962 года назывался поселок Верховина) была известна как Андрииха – после того, как вышла за Андрея Потюка. Родилась в 1903 году, умерла – в 1989. В поселке живет ее дочь, учительница Анна Храпчук. facebook.com/hutsulvudu
Еще два известных снимка – это фото старого мудрого гуцула, для которого позировал местный житель Фока Шумив, и молодого гуцульского «легіня» (парня. – Авт.) – на ней изображен Василий Сорыч из Верховины. Это – последнее, что пока расшифровал Иван Зеленчук из серии фотографий.
Не так давно в честь Чукутихи в Верховине начали проводить фестиваль «Кто кого перепоет», а в память о «Парижанке Карпат» Евдокии Храпчук – «Кто красивее оденется».
